КАЛЕЙДОСКОП ИДЕЙ: Сергей Святченко о жизни, творчестве и своих коллажах, которые непросты как сама жизнь
22.02.2019
Сергей Святченко — один из отцов украинского современного искусства. В 1980-х выпускник Харьковского инженерно-строительного института стал сооснователем киевского Центра современного искусства «Совиарт». Позже Святченко был одним из главных организаторов первых украинских выставок современного искусства. Многие из них стали знаковыми, в том числе и первая совместная выставка советских и американских художников в 1988 году.
Сейчас украинец Святченко живет и работает в датском Виборге, но не забывает о своих корнях. «Я везде пишу, что я украинско-датский художник», — говорит он. Святченко частый гость в Украине — он читает лекции и выступает в арт-прессе. Но жизнь, творчество и бизнес у него в Дании. Коллажи Святченко экспонировались на выставках в Дании, Германии, Италии, Австрии, Франции, Англии, Канаде, США. В списке заказчиков его работ компания Nokia и крупнейший датский банк Jyske Bank. Созданная им в начале нулевых Senko Studio стала одной из ведущих выставочных площадок в Европе. На протяжении семи лет в ней прошли 72 международных выставки современного искусства. Leadership Journey расспросил маэстро о творческих планах, бизнес-проектах, о непростом прошлом и интересном будущем.
Leadership Journey (LJ): Знаю, что первая выставка современного искусства, которую вы провели, прошла именно в Киеве. Я все время думаю: почему в Киеве, а не в Москве? Игорь Абрамович (украинский арт-дилер. — Ред.) говорит, что тогда в Москве провести такое было невозможно, в Киеве ситуация с контролем была попроще.
Сергей Святченко (С.С.): Действительно, это была первая большая выставка современного искусства в Киеве — в Политехническом институте в 1987 году. Ее организаторами были «Молодежный перекресток» Виктора Хаматова, журнал «Ранок» Александра Рущака и молодежный журнал из Таллина «НООРУС». Его художественным редактором и моим коллегой был Лембит Реммельгас.
Мы должны были работать над своими проектами, в которых участвуют самые интересные молодые украинские художники (подобные настроения были и у эстонской стороны). У нас было гораздо интереснее, чем опять поворачиваться к Москве. Я предложил поехать в Таллин и провести переговоры о возможном сотрудничестве. От Киева в выставке приняли участие Олег Тистол, Константин Реунов, Марина Скугарева, Александр Гнилицкий, Глеб Вышеславский, Анатоль Степаненко, Александр Бабак и многие другие.
К сожалению, не было никакой реакции. Не было достаточно публикаций в газетах, не было профессиональной критики. Официальные структуры заняли выжидающую позицию и предпочли выставку «не заметить».
Но главное — эта выставка подтвердила, что в Киеве есть современное искусство, которое можно и нужно показывать, и можно говорить о нем как о феномене. А художники, которые участвовали в том первом проекте, сейчас составляют центральную и действенную группу в современном искусстве Украины.
LJ: Вы коллекционер винила «Битлз». Как вы познакомились с этой группой, насколько сильным было впечатление? Может, это помогло, кроме всего прочего, в изучении английского языка? Какие были долгосрочные последствия битломании в вашей жизни?
С.С.: Познакомился через проигрыватель и радио рижского производства «Ригонда‑102» и программу «Радио Люксембург». Песня была Can’t buy me love. Ничего не понимал, но хотелось пребывать в этом состоянии долго. Потом у меня появился польский журнал «Женщина» — на обратной обложке регулярно писали об этой группе. Английский учил серьезно уже позже, в институте. «Битлз» стали для меня кодом, паролем, отдыхом, работой, вдохновением, стилем, эскапизмом, фоном жизненных событий. Сейчас у меня достаточно большая коллекция оригинального винила, это мой любимый рок-н-ролл 60–70-х годов, и главную часть в этой коллекции занимают «Битлз» и «Дорз».
LJ: Вы сразу хотели поступать на архитектурный факультет или были еще другие мысли? Повлияло ли в итоге обучение на ваше творчество? Как называлась ваша дипломная работа и почему именно эта тема? Совпадало ли это с вашими творческими планами?
С.С.: Влияние отца, тоже архитектора, стало решающим, я много готовился к экзаменам. Творческое и спящее тогда бурление вывело на замечательных преподавателей: профессора Виктора Антонова по архитектуре (он открыл и Андрея Тарковского для меня) и профессора Иосифа Кравца по искусству.
Дипломная работа «Торгово-промышленный комплекс на Салтовке (Харьков)» ничего в творческом плане не предвещала, но немыслимое количество часов ее выполнения в сложной «карандашной» технике объясняет для меня то горение, смешанное с безнадежностью, которое я испытываю во время каждого из моих проектов до сегодняшнего дня.
LJ: С кем вы сотрудничали в то время — с какими художниками и из каких стран? Назовите наиболее яркий проект того времени.
С.С.: Если вы говорите о перестроечном времени 80-х, я сотрудничал со всеми талантливыми молодыми украинскими художниками. Особенно с Олегом Тистолом и Константином Реуновым.
Наиболее ярким проектом, на мой взгляд, была первая советско-американская выставка «Создаем мир искусства вместе». Организаторами выступили американская фирма «Глобал Концепт» (Global Concept) и Центр современного искусства «Совиарт» в сотрудничестве с молодежной секцией Союза художников Украины. Торжественное открытие состоялось 1 октября 1988 года в выставочном зале Союза художников на ул. Владимирской, 51/53. Зал не мог вместить всех желающих, люди стояли у входа и вокруг здания. Билет стоил 1 рубль. Я бывал на многих открытиях различных выставок, однако такого интереса, взаимопонимания и радости я не испытывал и не видел никогда.
Все радовались горбачевской гласности, то есть возможности осуществлять и открывать такие вот выставки, писать, говорить открыто, без оглядки на цензуру. И выставка «Спалах. Новое поколение украинского искусства», проведенная мной в киевском доме Союза архитекторов в июне-июле 1990 года. Эта выставка была необычна тем, что размещалась по всему зданию, на всех этажах и даже в помещении зала заседаний. Участниками выставки стали Вартыванов, Вышеславский, Голосий, Кавсан, Клименко, Луцкевич, Маковийчук, Реунов, Скугарева, Сухолит, Тистол, Трубина, Харченко, Цаголов.
LJ: Вы получили грант, и вас пригласили поработать в Данию. Что это был за грант? Как вы о нем узнали и что там требовалось сделать? Верили ли вы, что получится его выиграть?
С.С.: На выставке «Украинское малARTство (60–80 гг.)» (куратор Галина Скляренко), которая показывала альтернативное украинское искусство трех последних десятилетий: как зрелых мастеров 1960–1970-х годов, так и молодых художников в новом перестроечном контексте. К выставке, которая открылась 23 января 1990 года в Киеве в Торгово-промышленной палате УССР, был выпущен роскошный каталог, напечатанный в Дании, а сама выставка потом была показана в Оденсе и Копенгагене. Я участвовал в этом проекте со своей последней живописной серией и работой «За горами радость».
Муниципалитет Оденсе принял решение вместе с художественными критиками и посетителями выставки выбрать среди представленных на выставке работ одну, лучшую, на их взгляд. К моему полному удивлению, это оказалась именно моя живопись. Я получил предложение провести в Дании три месяца в качестве приглашенного для работы художника. Предложение предусматривало также предоставление мне на это время студии. 6 октября 1990 года с рулоном холстов и сумкой в руке я появился в Дании, а на следующий день мне исполнилось 38 лет.
LJ: Как пришло понимание, что вы хотите остаться в Дании? Что именно зашло и наиболее понравилось? Одним словом — почему Дания?
С.С.: Мои (наши) первые месяцы в Дании прошли в среде хойсколе — это особенное место и для датчан, и для прибывших по какой-либо причине в Данию. Школы платные, с разным профилем — творческие, социально-политические, спортивные (с фокусом на физическую культуру, а не на результаты), семейные и для граждан зрелого возраста.
Общим является очень открытая познавательная атмосфера и много «вместепровождения». Утренняя пробежка сменяется завтраком и обязательными песнями из специального песенного сборника. Многие имеют свой сборник песен, полученный от родителей, который они получили от своих родителей. Преподаватели живут при школах со своими семьями, и тут же живут садовники, работники кухни и директор. Уроки выглядят неформальными. Кто-то сидит, кто-то лежит… мы были с двухлетним сыном.
Я преподавал акварель и коллаж, выполнял монументально-декоративные работы, участвовал в перформансах, продолжал работать над своими живописными выставками и проектами.
ВРЕМЕННАЯ ЛЕГКОСТЬ БЫТИЯ ДАЕТ КОЛОССАЛЬНЫЙ ПРИЛИВ ЭНЕРГИИ
Временная легкость бытия дает колоссальный прилив энергии. Интерес к тому, что ты делаешь, — не от критиков или коллег, а от зрителя — придает уверенности в себе и в том, что ты делаешь, и позволяет любую встречу превращать в будущее.
ТВОРЧЕСТВО
LJ: Какая у вас есть особенность подготовки к исполнению новой работы? С чего она начинается? Вы знаете заранее, как она будет выглядеть, или этот процесс непрогнозируемый?
С.С.: Модель примерно одна. Сначала монолог и постепенно возникающая уверенность в том, что это кому-нибудь будет интересно и появится возможность это осуществить. Если проект индивидуальный, то я упрямо иду к завершению, даже если проходят годы. В совместных заказах или проектах много времени уходит на освещение обоюдосторонних представлений о результате, и в большинстве случаев это творческо изматывающий процесс, полный интересных и не очень компромиссов.
LJ: Насколько зависит от внешней жизни тематика ваших работ? Отображают ли они какие-то общемировые процессы в какой-то из отраслей? Или процессы в вашей жизни? Как рождаются новые идеи?
ПРИВЫКАЕШЬ, ЧТО РАБОТА СМЕНЯЕТСЯ ОЖИДАНИЕМ, А ОЖИДАНИЕ — РАБОТОЙ
С.С.: Тема возврата в прошлое, чтобы понять настоящее. И тема маленького человека с большими чувствами. Тема НЕразочарования в прошлом, чтобы верить в будущее. Тема общего.
LJ: В каких крупнейших выставках вы принимали участие и как это меняло вашу жизнь? Какие впечатления, знакомства, партнерства, открытия стали для вас определяющими?
С.С.: Участвовал во многих. Хотел бы участвовать больше, но художник — профессия, когда тебя выбирают, и за относительно долгую творческую жизнь привыкаешь, что работа сменяется ожиданием, а ожидание — работой. И определяющими были случайности.
LJ: Кто были крупнейшие заказчики ваших работ со стороны бизнеса? Каковы ваши принципы работы по такой схеме? Вы говорили, что, как правило, заказчики не диктуют вам, что именно надо сделать. Все так?
С.С.: Осуществлены только те работы, когда взаимное уважение привело к результатам через компромиссы. Но наработки из неосуществленных проектов переходят в будущие работы. Более 90 различных датских и международных фирм, включая банки, учебные и культурные заведения, а также частные коллекционеры имеют в своих офисах мои работы.
LJ: Какие проекты с бизнесом у вас есть сейчас?
С.С.: Определяя бизнес как оплачивающую сторону — это ежегодные мастер-классы со студентами бизнес-академии, выставка современного искусства в среде города во время ежегодного фестиваля — это большое культурно-историческое событие региона Дании, в котором я живу, и постоянные проекты с различными фирмами по интеграции искусства в их производственную среду.
Новые исследования показывают эффективность новой художественной визуализации пространств, построенных на определенных принципах, которые положительно влияют на производственный климат. Это важная и очень развивающая тенденция в сфере бизнес-идентификации здесь, в Скандинавии, начиная от цвета визитной карточки до выбора цвета в интерьере и экстерьере. Происходит соединение искусства с историей фирмы, ее уникальным лицом и продуктом.
LJ: Вы могли бы назвать работы, которые стали для вас маркерами начала нового этапа в жизни?
С.С.: Работа в журнале «Ранок», создание «Совиарта», первые кураторские проекты современного искусства Украины, монументальные работы в Дании для разных институций на протяжении почти 30 лет, визуализация тысячелетней истории города, порученная мне муниципалитетом города, в котором я живу, в технике коллажа, создание экспериментальных фильмов с японской коллегой Норико Окаку, все семейные события оставляют меня в состоянии напряжения и удовлетворения.
LJ: Кто вас вдохновлял и вдохновляет в творчестве? Как это было в Советском Союзе? Откуда вы брали информацию, чтобы развиваться в европейском и мировом тренде?
С.С.: В Советском Союзе это была моя замечательная архитектурная семья во главе с отцом, профессором архитектуры Евгением Андриановичем Святченко, моя мама, большая библиотека по архитектуре и искусству, журналы «Америка» и «Англия» — мы имели возможность их смотреть и узнавать современные тенденции в мировой культуре, бесчисленные вечера с просмотром слайдов, отснятых папой в разных поездках, художественные музеи, походы в различные клубы Харькова на просмотры альтернативных фильмов (так я познакомился с творчеством Андрея Тарковского и других звезд мирового кинематографа) и обмен пластинками рок-н-ролла в парке возле Университетской горки в Харькове.
LJ: После того как вы возглавили арт-часть журнала «Ранок», каким стал сам журнал? Был ли какой-то особенный период в его существовании?
С.С.: Работу в «Ранке», как ни странно, я получил благодаря моим коллажам. В 1985 году, уже живя в Киеве, я закончил третью главу моей диссертации «Средства визуальной информации в архитектуре» и готовился к ее завершению. Но это была перестройка 80-х, и новые возможности открывались внезапно. Однажды на Андреевском спуске ко мне подошел человек и, представившись главным редактором молодежного журнала «Ранок» Александром Рущаком, сказал: «Мне очень нравится ваше мышление и ваши работы, предлагаю вам должность художественного редактора журнала. Никаких запретов, никакой цензуры, что хотите, то и можете делать».
Обладая большими полномочиями публиковать в журнале материалы о культурных процессах и бывая на разных культурных мероприятиях того времени, я решил попробовать сформировать вокруг себя и журнала группу молодых художников, чье творчество было мне близким и радикально новым во второй половине 80-х.
LJ: Опишите, пожалуйста, ваши принципы творчества, какие уникальные или универсальные алгоритмы у вас есть?
С.С.: Алгоритм всегда универсальный: почти «жужжащее» присутствие какой-то мысли на протяжении бодрствования, прерываемого только бытом. А уникальность появляется в общении с возможными участниками.
LJ: Назовите, пожалуйста, ваши ценности, которые давно присутствуют в вашей жизни и, может быть, обуславливают творчество.
С.С.: Интерес ко всему, что я могу понять, и уважение к тем, кто понимает то, что я не могу.
LJ: Как человеческое уживается с творческим началом? Я не раз слышал, что творчество требует некой жертвы в плане социальной или личной жизни. Вы могли бы сформулировать свои взгляды и для нас?
С.С.: Я выбрал видеть все происходящее приятным и нужным для меня самого и людей, которых я встречаю на своем пути, я не наивен, но и не циничен. Я выбрал работать с тем, что приятно и иногда нужно для других. Может быть, относительная «ограниченность» моего мира спасает меня от деструктивных волнений и действий. Главное направить окружающие нас события в принимаемом мною эстетическом русле.
ГЛАВНОЕ НАПРАВИТЬ ОКРУЖАЮЩИЕ НАС СОБЫТИЯ В ПРИНИМАЕМОМ МНОЮ ЭСТЕТИЧЕСКОМ РУСЛЕ
LJ: Какие явления в человеческой жизни для вас наиболее интересны?
С.С.: Встречи. Очень интересное явление. Иногда даже не физические, а фильмы, книги или интервью.
LJ: Кого бы вы могли назвать своими учителями в искусстве?
С.С.: Мои родители, мои преподаватели в институте — академик архитектуры Виктор Антонов и профессор по живописи и рисунку Иосиф Кравец, в архитектуре Ле Корбюзье, Иван Леонидов, Вальтер Гропиус, Баухаус и советский авангард, в фотографии Александр Родченко, в живописи передвижники, Джулиан Шнабель, в кино Андрей Тарковский, в поэзии Арсений Тарковский, Владимир Маяковский, в коллаже Иржи Коларж, в музыке Стравинский, «Битлз» и «Дорз».
БУДУЩЕЕ
LJ: Каким вы видите будущее мирового, европейского и украинского искусства. Какие тренды и темы станут главными?
С.С.: Альтруизм может стать главной темой. Желание делиться добрым и полезным. Тема уважения как противоположность использования тех, кто беднее.
LJ: Что в планах лично у вас?
С.С .: Сценография и костюмы к балету «Соловей» по Хансу Кристиану Андерсену в Датском танцевальном театре (Копенгаген). Очень интересная и сложная работа. В этом году мы надеемся, что начнем датско-украинский проект, который называется «украинский конструктивизм». Мы планируем ряд мероприятий в Дании и в Украине.